СТАРЫЙ КОМБАТ
Здесь чаще всего непогода
И вид даже в мае уныл.
В приладожских ржавых болотах
Остатки солдатских могил.
Осина дрожит в позолоте,
Покажется солнце на миг,
К солдатским могилам приходит
Морщинистый грузный старик.
Он мох тяжело проминает,
Следы заполняет вода.
Он свой батальон вспоминает,
Оставшийся здесь навсегда.
Срывались с цепи пулемёты,
И полдень померк, ослеплён.
И выкипело болото,
И встал во весь рост батальон.
Ни страха, ни крика, ни стона —
Оглохший, обугленный мир.
В живых из всего батальона
Остался один командир.
Неправда, что время уходит
Неправда, что время уходит.
Это уходим мы.
По неподвижному времени.
По его протяжным долинам.
Мимо забытых санок посреди сибирской зимы.
Мимо иртышских плесов с ветром неповторимым.
Там, за нашими спинами,—
мгла с четырех сторон.
И одинокое дерево, согнутое нелепо.
Под невесомыми бомбами —
заиндевевший перрон.
Руки, не дотянувшиеся до пайкового хлеба.
Там, за нашими спинами,—
снежная глубина.
Там обожженные плечи деревенеют от боли.
Над затемненным городом
песня:
«Вставай, страна-а!..»
«А-а-а-а…» — отдается гулко, будто в пустом соборе.
Мы покидаем прошлое.
Хрустит песок на зубах.
Ржавый кустарник призрачно топорщится у дороги.
И мы на нем оставляем
клочья отцовских рубах
и надеваем синтетику, вредную для здоровья.
Идем к черте, за которой —
недолгие слезы жен.
Осатанелый полдень.
Грома неслышные гулы.
Больницы,
откуда нас вынесут.
Седенький дирижер.
И тромбонист,
облизывающий пересохшие губы.
Дорога — в виде спирали.
Дорога — в виде кольца.
Но —отобедав картошкой или гречневой кашей —
историю Человечества
до собственного конца
каждый проходит по времени.
Каждый проходит.
Каждый.
И каждому — поочередно —
то солнечно, то темно.
Мы измеряем дорогу
мерой своих аршинов.
Ибо уже установлено кем-то давным-давно:
весь человеческий опыт —
есть повторенье ошибок…
И мы идем к горизонту.
Кашляем.
Рано встаем.
Открываем школы и памятники.
Звезды и магазины…
Неправда, что мы стареем!
Просто — мы устаем.
И тихо отходим в сторону,
когда кончаются силы.
Прошли года, затягивая шрамы
Прошли года, затягивая шрамы,
как след в песке — касание волны,
и пряничные вяземские храмы
стоят, как будто не было войны.
И незачем сворачивать с дороги
по рытвинам, — проедем ли, бог весть?!
чтоб увидать раненья и ожоги,
которых там, наверное, не счесть.
Прошли года. Легендой стали были.
Цветет земля на сотни верст окрест.
Здесь все пылало. Здесь тебя убили.
И вот я еду мимо этих мест.
И добрый ветер мне ресницы студит,
и дали так открыты и ясны,
как будто вправду никогда не будет
войны…
Без ноги
Вернулся я, дойти — хватило сил!
Жена, не плачь, на встречу мне беги!
Со злобы, что колен не преклонил,
Меня оставил недруг без ноги.
Нарвался я на мину: «Преклонён!»-
Враги галдели, только я не прост:
Представь себе их оторопь — сквозь стон
Безногий снова поднимался в рост!
Стенал тальник, и горбилась ветла,
Земля рыдала, впитывая кровь,-
Но, словно мать родная, подняла,
Чтобы твёрдо на земле стоял я вновь!
Пусть враг пятнадцать раз собьёт меня,
Я поднимусь — мой дух неукротим!
Без ног, без рук, средь муки и огня
Не быть мне на коленях перед ним!
Поверь, земли родимой даже пядь
Стократ дороже, чем нога моя!
Когда бы землю я посмел отдать,
Куда б потом ступил ногою я?!
Вернулся, я дружок, хватило сил!
Не плачь, не причисляй к числу калек.
Ведь я и честь и совесть сохранил,
Ведь только ими славен человек!
Октябрь 1943
стих из х/ф «Весна на Одере»
В молчании торжественном и строгом
Они ушли по тропам и дорогам
Родимой исстрадавшейся земли.
И матери в тревоге и печали
Им письма материнские писали,
Но только эти письма не дошли.
Разведчики ушли и не вернулись,
Над ними ветхи елочек сомкнулись,
Над ними плачет вешняя вода.
Над ними, над немыми, над родными,
В туманном небе, в предрассветном дыме
Горит, не гаснет алая звезда…
Мальчики
Уходили мальчики – на плечах шинели,
Уходили мальчики – храбро песни пели,
Отступали мальчики пыльными степями,
Умирали мальчики, где – не знали сами…
Попадали мальчики в страшные бараки,
Догоняли мальчиков лютые собаки,
Убивали мальчиков за побег на месте.
Не продали мальчики совести и чести …
Не хотели мальчики поддаваться страху,
Поднимались мальчики по свистку в атаку,
В черный дым сражений, не броне покатой,
Уезжали мальчики, стиснув автоматы.
Повидали мальчики – храбрые солдаты –
Волгу – в 41,
Шпрее – в 45,
Показали мальчики за четыре года,
Кто такие мальчики нашего народа.